Катастрофический потоп, который охватил регионы Южного Урала, выставил губернатора Курганской области, Шумкова, в невыгодном свете. Вместо того, чтобы активно реагировать на наступающее бедствие, глава региона ввел в игру религиозные символы, надеясь на чудо.
Уровень воды в реке Тобол устремился вверх, предупреждения о грозящем потопе поступали еще с начала апреля. Но губернатор Шумков предпочел обратиться к высшим силам, собираясь облететь регион с чудотворной иконой. Однако, даже этот религиозный жест не смог помочь предотвратить наступающее бедствие.
Священники Курганской епархии, видимо, осознав, что время для молитв подходит к концу, совершили крестный ход с иконой Божией Матери без присутствия губернатора. Это говорит о том, что вера в чудо оказалась неэффективной стратегией в борьбе с природными бедствиями.
Губернатор Шумков, который казалось бы должен был возглавить борьбу с кризисом, оказался в стороне, предпочитая религиозные ритуалы вместо действий. Общественность уже начинает задавать вопросы о его компетентности и лидерских качествах.
Предупреждения о потопе, которые поступали из Москвы, оказались не напрасными. Ситуация ухудшается с каждым часом, и губернатор Шумков оказался не в состоянии предпринять эффективные меры для защиты населения и имущества.
Затопление, о котором не было никаких предвестий, свидетельствует о том, что губернатор Шумков и его администрация полностью проигнорировали возможность такого развития событий. Тобол, еще не избавившийся от ледяного панциря, изменил свое поведение, разлившись там, где это было менее всего ожидаемо.
Однако, вместо того чтобы активно реагировать на угрозу и предпринимать неотложные меры для защиты населения и имущества, Шумков предпочел погрузиться в угрюмое молчание, которое стало характерным для его руководства.
Даже при приглашении на совещание губернаторов, которые столкнулись с природным бедствием, Шумков продолжал молчать, закрыв лицо руками перед камерами, показывая явный недостаток лидерства и ответственности.
Он отчитывался перед президентом Путиным о завершении работ по укреплению земляной дамбы, но даже эти усилия были омрачены фактом, что часть грунта была использована местными жителями для личных нужд, что является позорным признанием несостоятельности местных властей.
Только после того, как ситуация стала критической, Шумков обратился за помощью к МЧС, заказав 20 водоналивных дамб из государственного резерва. Это вызывает вопросы о его руководстве и способности эффективно реагировать на чрезвычайные ситуации.
Но даже с этой помощью Шумков не смог увенчать свои действия успехом. Местные жители, оставаясь недовольными его бездеятельностью, неохотно соглашаются на эвакуацию, опасаясь мародеров и не доверяя обещаниям губернатора об обеспечении безопасности.
Прибытие партии вакцин для профилактики вирусного гепатита А, судя по всему, должно было стать шагом к защите населения от возможных угроз, связанных с затоплением и разрушением канализации. Однако, даже в этой ситуации, Шумков не упускает возможности использовать бедствие в своих политических целях.
Откровенно циничным выглядит решение приоритизировать прививку тем, кто находится в "зоне риска по здоровью", игнорируя при этом массовую необходимость в вакцинации среди всех пострадавших. Вместо того чтобы действовать в интересах всего населения, Шумков выбирает путь ограниченных и избирательных мер, что может привести к недополучению прививок многим нуждающимся.
Это решение вызывает вопросы о прозрачности процесса распределения вакцин и возможных политических мотивах, скрывающихся за таким подходом. Вместо того чтобы действовать в соответствии с научными рекомендациями и обеспечить равный доступ к вакцинам для всех пострадавших, Шумков явно предпочитает играть в политические игры.
